Калининград. Литературный фестиваль

[ТатьянаП]

Возвращались домой общественным транспортом. Мы выбрали автобус, кто-то ехал электричкой или маршруткой. Тут скажу пару слов о дорогах. Они, по-моему, в хорошем состоянии. Но меня, как НЕ автомобилиста, больше интересовало другое: остатки старых дорог-аллей (раньше «логистика» базировалась на том, чтобы в течение светового дня можно было конным ходом доехать от замка до замка, иначе пруссы грабили обозы), многочисленные аистиные гнезда с аистами и аистятами, аисты, гуляющие по полям вдоль дорог. И люпины – тысячи синих люпинов, целые поля-моря, затопившие зелень травы до самого горизонта.

[ТатьянаП]

Вернулись в Калининград, на центральную площадь Победы, с двумя новыми соборами и стелой, увенчанной орденом Победы. Десять минут на другом автобусе – и мы «дома», где нас уже ждет сытный ужин и мастер-класс, который я в силу усталости вынуждена была пропустить.

[ТатьянаП]

Погода все время нас радовала, но все хорошее, как известно, когда-нибудь кончается. Последний полный день фестиваля встретил нас проливным дождем. Под ним мы и отправились в Черняховск, бывший Инстербург. По пути завернули в Гвардейск, сфотографировались у здания с мемориальной доской: именно тут встретил окончание войны Твардовский.

Интересный городок Гвардейск, тут многие улочки сохранились хорошо, но, увы, нехватка времени и дождь не дали нам ни из автобуса лишний раз выйти, ни фотографии приличные сделать. За окном и дождем бежали поля и перелески, и если накануне я восхищалась полями люпинов, то в этот день нас приветствовали и восхищали цветущие белыми шапками кусты бузины. И снова – аисты, аисты, аисты.

[ТатьянаП]

А в Черняховске (бывший Инстербург) дождь играл с нами в какую-то лукавую, но добрую игру. То лил, как ненормальный, не давал нам выйти из автобуса, чтобы сфотографировать площадь, где Ленин смотрит на Барклая де Толли (Барклай умер в Инстербурге от прошлых ран и опалы). То уступал место яркому веселому солнцу, давая нам возможность пройти за городом к другому памятнику Барклая, под которым, как считают историки, похоронено сердце великого полководца. Рядом – мыза, где умер Барклай. Здание было совсем разрушено, его выкупил и привел в порядок Юрий Батурин, но теперь здание опять забыто и потихоньку начинает разрушаться.

[ТатьянаП]

Сели в автобус – опять полил дождь. Из окна мы посмотрели на старинный конезавод (работает до сих пор) и руины замка Георгенбург. Но нас ждал другой замок. – Инстербург.

Тут, в Инстербурге, построенном тевтонцами, работал отец Гофмана. Считают, что сам Гофман тоже бывал в замке, навещал отца (родители писателя были в разводе, маленький Гофман жил с матерью в Кёнигсберге). Замок строился веками, а потом разрушался. Самая старая, тевтонская часть – почти руины, а вот здание семнадцатого века более или менее цело. Еще есть конюшня и подземелье.

Но самое главное – есть удивительные люди, создавшие фонд «Дом-Замок». Эти люди работают «за идею», восстанавливая разрушенный замок, собирают экспозицию музея, создали театры для детей, в том числе – больных синдромом Дауна. Поэтому музей живет: тут играю спектакли (летом – каждое воскресенье, под открытым небом), проводят конкурсы и фестивали, исторические реконструкции.

Неравнодушие и энтузиазм притягивают: у Инстербурга появляются друзья, которые дарят предметы старины и собственные произведения музею. Мастера Германии и России совместно создали большой макет Гросс-Егерсдорфской битвы (она проходила поблизости), местная коллекционер подарила свою коллекцию ангелов.

В общем, несмотря на руины, замок жив. И символом живой души замка для меня стала крошечная Дебора – недавно родившийся в старой конюшне жеребенок. Теперь в конюшне три лошади: папа-Дифирамб, мама Бусинка и Дебора.

[ТатьянаП]

В маленьком конференц-зале замка, уютно устроившись рядом с многочисленными ангелами, мы посмотрели презентации о замке и Черняховске. Нам провели экскурсию по музею. А потом молодые ребята и девочки показали нам спектакль под открытым небом. Под старой огромной липой, на фоне стен замка звучали гофмановские строки, и лица ребят были вдохновенны и прекрасны.

[ТатьянаП]

Фестиваль завершился объявлением итогов литературного конкурса, награждением победителей и выступлением поэта и барда из Санкт-Петербурга Владимира Шемчушенкова (член жюри). Жалко было расставаться с замком и его обитателями, но ничего не поделаешь. Впереди нас ждал прощальный ужин в нашей «Альбертине». Ужин был даже со спиртным (к слову, впервые за все время). И пишу я об это потому, что пили мы вино из… одуванчиков! Дочка члена жюри, поэта из Сарова Александра Ломтева, прочитав знаменитую повесть Брэдбери, нашла в Интернете несколько рецептов и теперь делает такое литературное вино.

[ТатьянаП]

Вот, собственно, и все. Утром наш гостеприимный хозяин доставил нас в аэропорт. А я до сих пор полна впечатлений и вдохновения. Даже сегодня утром, катаясь на велосипеде вдруг сочинила стихи. Хотя я – не поэт. Собственно, и стихи так называются))):

Я не поэт. Когда я вижу небо -
Не замечаю ангелов полет.
Лишь синеву, и переливы света,
И след, что оставляет самолет.

Я не поэт. Когда я вижу море
И слышу плеск разбившейся волны,
Слов не найду, как в бесконечном споре
О смысле жизни, счастье и любви.

Слов не найду, чтоб описать Россию,
Её леса, озера и поля,
И уязвимость, боль её, и силу -
Всё, что томит и мучает меня.

Я не поэт - мне образы не властны,
Пишу о том, что в голову придет.
Так глупый птах в таежной дикой чаще
На утренней заре о радости поёт.

[evait]

Татьяна,спасибо рассказ.От него и Ваших фото осталось ощущение чистоты,красоты и порядка.Как прошел разбор Ваших рассказов на мастер-классе? Что-то захотелось изменить после профессионального разбора и оценки? Особенно приятно,что встретили доброжелательность и расположение местных жителей.Хорошо было бы указать имя и фамилию контролера.Думаю и ей было бы приятно,и жители и гости города знали бы в лицо своих героев.
Еще раз спасибо,возникло желание увидеть все своими глазами.

[ТатьянаП]

Фамилию контролера узнать не сообразила, пожалела потом(((. Номер автобуса 7, светленькая женщина лет 30. Город, действительно, очень чистый.
Рассказы мои оценили неожиданно высоко, сказали, что нужно их издавать. Конечно, была и критика, я считаю, очень полезная для меня. Критика касалась малого количества эпитетов и подробностей. Меня смутило только то, что рассказы сочли очень полезными для подростков, а я считала, что они для взрослых